Essonne: rando à la demande

Как и обещал, Эрве сочинил маршрут в окрестностях моего нового обитания - с финишем, как я настояла, возле моего дома: пожалуй, никто из моих друзей никогда не делал для меня большего. После понедельничного соло-похода под дождем я осталась удовлетворена героически - но не эстетически; и эту потребность с лихвой восполнила в субботу, шатаясь с друзьями по эссонским лесам - и крича в голос от восторга (нарочно отставала от группы): красиво-красиво-красиво, спасибо-спасибо-спасибо. Милый мой север, медно-золотые дубравы, весна так не радует, ничего на свете лучше нету последнего отсвета красоты.

Всю неделю накануне лило, особенно в пятницу - беспросветно; хляби предвкушались неимоверные и, возможно, на головы тоже упадет - но вышли тем не менее аж водиннадцатером. Как на меня все набросились! а у меня столько перемен и впечатлений, что ничьих имен не помню, хотя виделись всего недели четыре назад, в Нанжисе. Была очень рада увидеть Оливье из нашей старой ламанчевской банды - Эрве не преминул отметить: "Вы двое - последние выжившие из легендарного пересечения А 10". Оливье наконец, с третьего раза, пробежал парижский марафон - похудел даже: "Все, больше никогда".

На одиннадцатичасовой банановой паузе мерялись бананами - самый большой оказался у Жан-Ива. Видели загородную резиденцию президента, построенную Мазарини, если не путаю. Обедали в деревеньке  - кто на берегу прудика с гусями расцветки мраморных догов, кто в амбаре между веялкой и бочкой мазута: зато не дует (но все равно околели). Поувязали в пашне для порядка; но в основном леса - особенно та последняя бесконечная прямая просека, я сделала полсотни однаковых фотографий на телефон, никак не могла это избыть, утолить. Закончили между Луэтт и Шалуэтт и дали крюка взглянуть на знаменитую падающую колокольню Сен-Мартен - а потом бежали на паровоз; мой вело был припаркован перед станцией, но я бежала со всеми на деревянных негнущихся ногах и давала пейсера: "Четыре минуты пробежать - потом час в тепле сидеть! Ты сможешь!" Успели; попрощались - я не преминула похвасттаться, что через десять минут уже буду в горячем душе, бе-бе-бе; мне пожелали хорошего душа.

И я вернулась домой - еще засветло: А ТАМ НИКОГО. Какое-то неимоверное везение и счастье. Вот, теперь я знаю точно про себя - я люблю возвращаться в пустой дом, не надо меня ждать и задавать дурацких вопросов, первое, что мне необходимо после подвига - одиночество. Наверху в моей кухоньке обнаружился отличный новехонький миксер, все ингредиенты у меня были - сделала хумус, заварила чай и, поев, угнездилась в подушках досматривать аббатство. И никого больше в этот прекраснейший день я не видела.

( слайды )