dao_nyxa

Пц как странно бегать в городе. Привычные ориентиры: белый бык за кукурузным полем, кривая береза, указатель "перевал Кошачьего зуба" исчезли; вместо них - поребрики, светофоры, мусорные баки, каменные джунгли и люди - много, много прохожих на тротуарах в семь часов утра. Трейловые кроссовки долго еще не пригодятся (с осторожностью: в этих краях я однажды набила себе асфальтом тендинит, стоивший dnf-а). Фонарь вот, кстати, можно было сегодня взять - на знакомом берегу Сены за промзоной довольно таки темные аллеи.

Укротила духовку, теперь все получается как я хочу. Каждый день выдаю новый хлеб, кекс и противень печенья - и каждый день все исчезает: буддочки, как я обожаю, когда хосты хорошо кушают! И не только кушают: мне выдаются деньги на продукты, биомагазин за углом, сама решаю рацион и сама закупаю; на кассе говорю фамилию и на счет капают бонусные очки. Больше ни хрена не делаю; хотя в иных домах готовка была лишь факультативом к ремонту там или дровам. Намедни привезли четыре куба земли; наблюдала, как хост с тачкой перетаскивал её из палисадника через гараж в сад. Я к тому времени оклемалась, надела драные штаны и перчатки и вышла помочь - но тачка одна, и лопата одна; тогда взяла грабли и попыталась разровнять кучки земли - куда там, замахал на меня руками: надо по плану, а план еще не составлен.

Гости разъехались, я могу переехать с чердака в благоустроенную комнату. Последний гость был интересный: ударник с Мартиники, прилетал постучать в Олимпии с группой «Чёрные Воро́ны». Предпоследние тоже интересные: звали меня в Альпы; только у них сложный мальчик - грибы не ест, и, подозреваю, не только грибы. На чердаке хорошо, сплю я там на настоящих татами, но надо сделать усилие и освободить помещение, ибо это спортзал.

Вчера вышла погулять на Дефанс и гуляла по торговому центру: девушка вывезлась из деревни. Зашла в Натуру и открытия и посидела в массажном кресле, перенюхала новые чаи; зашла в Декатлон, в котором мне ничего не надо, все сделано, спасибо. Зашла в Ашан и нашла ячменный солод; вернулась домой и завела бородинский. Хосты уехали в нормандское поместье. Бывает ли что-то лучше одинокого завтрака в пустом доме? А теперь надо сесть и написать про забег, а то уже новая жизнь накатывает.

День, когда не бегаешь - и не хочется. За шаговую норму в 15 тыщ сегодня отвечает Тэсс; утром мы сходили с ней в лес на северном берегу Итона, вечером пойдем в тот, что на южном, так и наберем. В лесу собакен ведет себя хорошо, почти не тянет и редко вкапывается понюхать обочину - самый неприятный аспект прогулок с нею.

К завтраку из леса явилась позже всех - но мне все оставили. Воскресный сладкий стол: хлеб с фундуком и изюмом, овсяное печенье, оладьи на закваске и морковный кейк - моего авторства; а немки вчера испекли традционный немецкий баумкюxен - древесный торт из опилок. Впервые видела такой способ: жидкое тесто запекается тонкими слоями в одной и той же форме, по пять минут - один слой наливается поверх другого; всего их около 15, и сверху все украшается растопленным шоколадом. У девочек получилось в точности как на картинках из интернета (а на фото - тот, что мы ели). Древесным торт называется потому что эти слои напоминают годовые кольца древесины; в более оригинальном исполнении его запекают на шампуре и получается настоящее полено, но тут взяли упрощенный вариант - и веганский.

Они как раз уезжали в Живерни, к мостикам и кувшинкам - Джулия предложила их окультурить. Вынужденно пригласили и меня - но я отказалась, хотя не бывала, только десять раз мимо музея проходила на утесы Сены: полтора часа дороги на машине и денег на билет оно не стоит. Уехали; а я села дегустировать баумкюxен. Твердый и рассыпчатый - но не крошится, нарезается идеальными клиньями; по вкусу напоминает те вафельные торты, которые я несколько лет подряд покупала в переходе на Савеловском, отправляясь в подмосковные гости.

( baumkuchen )

После чего я легла в беседку на козетку и наблюдала разгорающийся солнечный день среди белой садовой мебели и зеленых лужаек. Никому дела нет до творящегося; а может они тупо не знают. И даже балагур-хост больше не порывается со мной заговорить об уроках истории; а все остальные разговаривают между собой по-английски. Мне самой не верится - может, я в шоу Трумана - в конце концов, все происходит только и исключительно на двух маленьких экранчиках в моем владении. Несколько дней как замолчал один френд, одинокий мужчина, живущий в разваливающемся деревенском доме в Воронежской области. Может, он сгружал в подпол картошку и упал.

Ознакомилась с результатами Мийо, Московского и Берлинского марафонов. Погуглила биографию Александра Сорокина, обновившего в этом году мировые рекорды на 100км, 100 миль, 12ч и сутках. Надеялась что он бывший наркоман, но нет.

( * )

Долежалась с телефоном в саду, переждав два дождя, до того, что в глазах начало двоиться. Пора признаться себе: развилась старческая дальнозоркость, давно уже на этикетки щурюсь и отодвигаю подальше.

Вернулась в свой домик и посмотрела пилотную серию "Теории большого взрыва". До этого даже отрывков не видела, хотя персонаж Шелдона мне не незнаком. Пожалуй, слишком поздно, чтоб увлечься, слишком ретро; и закадровый смех был еще терпим в Элен и ребятах - но не теперь.

( * )

Утром капитан отвез меня в Шербург и там оставил. На днях заикнулась мимодумно, что надо бы отвизитировать - мимо ушей не пропустил и совместил со своей деловой поездкой: тщетно я отнекивалась, что у меня тренировка! потом растяжка! потом душ! потом кушать! - был неумолим: во сколько ты все это закончишь? вот в десять и поедем. Так-то Шербург в 15 км по прямой, можно автостопом в любой день без этого насилия - но по чести сказать, я ж не встану: потому что упахиваюсь так, что потом только немножко покрасить что-нибудь - и лежать-лежать-лежать, какой туризм. Ну вот, нашелся добрый человек, заставил и вытащил, а то стыдно как-то.

Привез к самой статуе Наполеона, его место силы - и вручил большой клетчатый зонт-трость; от зонта я отбрыкалась, хотя знала, что пожалею - и знала, что пожалею, если возьму и буду таскать. Сказал, что если что, заберет меня от статуи же Наполеона попозже; я легкомысленно согласилась, уверенная, что вернусь домой сама. Шел дождь, я застегнула до горла ультрамаринскую жилетку и надвинула кепочку; рукава тельняшки прoмокали - вот что было мне не взять ветровку? Поднялась на причал и позырила на порт и круизный лайнер с букой С на желтой трубе. Зашла в пустую церковь Троицы с красивыми современными витражами, посидела на деревянной лавке, глядя в телефонокарту. Отсюда и до выхода из города, где можно стопить - шесть км, на это сил авось хватит, а больше ни на что; что по пути увижу - то моё. По пути я увидела магазин Monetka и улицу de la Russie, это добавляло к маршруту всего 200 м.

Но еще до Монетки, в портовых переулках с разноцветными рыбами в небе, я наткнулась на секонд Ресто дю Кёр и продовольственную раздачу, туда как раз стояли две-три русскоязычные женщины с сумками на колесиках. Я зашла в секонд в надежде найти дождевик за три сантима - и чудом ушла без темно-синей толстовки с надписью Шербург 2019 на спине, жалею, конечно - но у меня и так пальто в чемодане. В подворотне тоже сидели русскоязычные мужики на корточках, общались, услышала диковинный в их устах оборот, что-то ...нет, забыла. В Монетке, крохотной русской бакалее, поглазела на сушки-пряники, примерилась к крохотной буханке бородинского производства Латвии - и снова ушла ни с чем.

В Карфуре у вокзала купила грушу. Дождь поутих, стало жарко и "тяжко", как французы говорят. Дорога на выход из города пролегала через Соколиную гору с водокачкой и раскидистыми туями. С горы я стала спускаться по глинистой тропинке, презрев обходной путь по асфальту, и на последнем зигзаге оскользнулась и приложилась - и белыми штанами, и рукавом тельняшки. Ну красота, в таком в чужую машину садиться! Тут позвонил капитан и поинтересовался, далеко ли я от статуи Наполеона. Я сказала, что спускаюсь с Соколиной горы; он очень удивился, и сказал, что поедет тогда по долине за горой, и если меня увидит - подберет. Я вышла в долину и только дошагала до последних метров широкой обочины - знакомый пежо обогнал и встал как лист перед травой; наша синхронизированность и чувство времени войдет в анналы.

Моей изгвазданности капитан не заметил совершенно; рассказал про водоросли из американского озера Кламат, которые как чистые жесткие диски: попадая в организм, заменяют изношенные или недостающие клетки в различных органах. Он ими отслоение сетчатки вылечил. Приехали домой, я засыпала пятновыводителем штаны и тельняшку, покрасила еще одну стену и заварила себе зверский фруктовый мате из шербургского карфура. С месяц как играюсь высокотехнологичным хромированным калабасом: с ним в руках хорошо ходить на вечеринках - никто тебе больше ничего не предлагает. Также я завариваю в нем и просто чайные пакетики, и овсянку на завтрак, и ячменный солод для бородинского - по сути, это термокружка. Вот только пластиковая крышечка уже стала трескаться; боюсь, эту зиму он не переживет.

Продолжаю банкет найденным на нетфликсе Dejame vivir - документальным фильмом про покорение вершин Джорнетом нашим Бургадой. Юный Кики хорош на разрыв аорты; у меня его портрет тех времен, страница из бегового журнала, несколько лет на сквоте висел. Внезапно! слышится русская речь, в снегу выстраиваются бегуны в черкесках перед стимпанковскими вагончиками в облупленном триколоре, и начинается восхождение на Эльбрус (который, на минуточку, выше Монблана). Видео и звукоряд в точности предвещает в 2014-м году Russian Cyberpunk Farm. И Килиан не смог! Не дошел 300 метров до вершины: из-за метеоусловий. И вот потому-то американцы до сих пор не покорили UTMB - потому что он остался с нами.

Нет лучше способа скоротать жаркий августовский день, нежели перейти по диаметру мокрую соленую сковородку залива Сен-Мишель. +34° несколько настораживали - но при +34° я 177км вокруг иных заливов бегивала, а тут всего 7; плюс двадцать подход и три отход. Ринулась! Напоила кур и кабачков, по утренней почти прохладце и GR22 по северной стороне залива к мысу Дандан, откуда стартуют большинство траверсов - год назад я разведала самостоятельную дорогу, без гида за тридцать пять евро, в одиночку, не убоявшись зыбучих песков. Кажется, это был мой последний страх - с тех пор ничего нового не находила.

Однако все другое, хоть дорога и знакомая - уже и в этот наезд кусок пробежала. Наверное, какие-то манипуляции с плотиной: воды в западной части залива куда больше, целые реки - а год назад были сплошные пастбища. Среди роскошных вилл с видом на залив - хибарка из фанерок с гордой табличкой: "Mieuх que rien". Встречные велосипедисты, походники и даже один бегун - зря я надеялась, что в пятницу будет безлюдно, август все ж. Ежевика ошую: увы, чаще либо еще красная, либо недосягаемо высоко; ну хоть движение не так замедляет. Скотоводы в рассветных лучах, гонящие стадо коров к водопою - у одного на шее малышка с золотистым сиянием вокруг головы: рифма к пересмотренной вчера Принцессе Кагуя.

И даже тропа, казалось бы, безвариантная, какая-то другая: в прошлые разы я не догадывалась пролезть по скалам мыса Grouin du Sud, а тут пошла - и была вознаграждена внезапно открывшейся панорамой на наконец оба острова. Там и позавтракала; дотопала до пляжа, завернула в санузел и наполнила уже осушенную фляжку - вторая, в спине, была с изотоником - как горячий чай. И вышла на берег среди дюн - уахаха, что это, жамэ вю! На блестящих песках залива, куда ни кинь взор, стояли цветные сороконожки туристических групп - десять насчитала! Стояли и, казалось, не двигались; я даже испугалась - вдруг их всех как раз в этот момент засасывает - но, похоже, гиды просто часто их останавливали для инструкций и дискурсов. Как раз был удобный момент для пересечения - три часа до низшей точки отлива; там еще какие-то факторы, типа высоты и коэффициента, я их не очень отличаю, поэтому ориентировалась больше на старт организованных экскурсий.

Снова перемена - в прошлом году приходилось отшагать в сторону моря, пока Сен-Мишель не скроется за срединным островком, в этом конфигурация внутризаливных течений сменилась, илистая топь ушла от берега и можно было идти прямо. Но я все равно отошла к морю на приличное расстояние, пока сороконожки не стали мелкими и черными в контровом свете. И наконец скинула кроссовки: уиии, ил между пальцами, чвяк-чвяк, полтора часа грязелечения! Ил был неглубоким, провалившись по щиколотку, ощущала твердое песчаное дно; часты были мелкие озерца, промоины и протоки. Почти безветрено, в тишине стоял шелест беспрерывно лопающихся пузырьков. Мелкие ракушки округлы и, даже раскрытые, не режутся. Мутные крупные потоки тоже мелки - до середины икры. Все совсем безопасно, и очень приятно шлепать по всем этим прохладным стихиям.

Постепенно я сближалась с группами, выходя на траекторию к Сен-Мишель, вот уже слышен гвалт; одно стадо я обогнала возле широкой и явно глубокой протоки на уровне островка - в прошлом году её не было - и пересекла, вмешавшись в толпу и следуя за гидом, преходившим спиной вперед; вода облизала края закатанных до упора шорт. Ушла вперед и настигла следующих - а мои уши настигла сакраментальная фраза про скорость прилива в здешних местах: "как галопирующая лошадь". Удивилась, что хочется есть - время и впрямь приближалось к моему обеденному; сжевала последний батончик, стараясь не думать, когда и как попаду домой. Протоки перед самой Горой Сен-Мишель в этом году оказались гораздо мельче - но и шире; воды едва по колено - зато течение сильное, в сторону моря, довольно утомительный брод. С аббатства доносились стуки и будто бы хлопанья дверей - над деревьями стояли строительные леса. Вышла, для разнообразия, обойдя гору в этот раз с стороны моря... и оказалась в адской туристической толчее, никогда не виданной - Шанзелизе отдыхает! Деревянные автобусы бесперебойно подвозили по дамбе все новые порции; многосотенная толпа стояла в очереди на отъезд. Я почапала по проезжей части прочь; на середине дамбы свернула в солончаки и по тропе среди раскаленной сухой кочковатой равнивы с черноногими овцами достигла настоящего берега и дороги. Тут же у трактира остановилась на вскинутую руку первая же машина; а вторая через минуту оказалась до моих своясей - и молодой каменщик, который и стучал на лесах аббатства, рассказал мне чего он там стучал.

В машине, жестикулируя: "Ты родился когда Курт Кобейн уже умер!" забыла солнечные очки - давно пора, исцарапанные; еще пару км щурясь до дома и, вспрыгнув на каменную стену, напрямки через огород, срывая на ходу горячие помидоры. Дома полтора часа ела и пила ледяное, и удивлялась, что так устала - всего-то тридцать км. Комнаты наверху нагрелись как духовки, спала в гостиной на диване.

Сегодня последний день жары, еще лучше, чем вчера: +36°. Вернувшись с пробежки, натягивала веревочки и завешивала окна и двери простынями и полотенцами, поливала их из лейки. Ничего сегодня делать не буду, замру и наслажусь - а шкаф покрашу когда погода испортится.

Лето, захолустный выжженный солнцем город, ни души на улицах. Я иду в самом легком наряде в библиотеку, уже все равно то, что в другие сезоны казалось немыслимым: шорты - в библиотеку? сланцы - в библиотеку? Ок, сегодня не в библиотеку а в музей, и не на Ангаре, а на Ла Манше и - на велосипеде. Лечу. Тишина, жара, ветер, ежевика на обочинах. У крепостной стены спешиваюсь, оставляю велосипед и лабиринтом лестниц - ни души - поднимаюсь к высоким черным дверям, уверенная, что - никого, закрыто, лето. И двери раздвигаются передо мной.

До того погружение в прошлое, что ждала того же запаха: летнего пустого ДК - разливавшегося, подозреваю, от мастерской художника. С этим не сложилось - зато экспозиция прекрасная; особенно проперлась в зале с короткими фильмами по теме музея - Скрипториала: про бумагу, про переплетное дело, про каллиграфию, реставрацию и рисование виньеток. Готовилась обнаружить отдельный платный вход на выставку, как это делатся в Париже - но драконы, химеры и прочие бестии тоже были по первовоскресному делу бесплатные. Холодный зал с оригинальными манускриптами, над каждой витриной по фотографу с длиннофокусным, и не лень им. Отдельный зал посвященный артисту Codeх Urbanus - орудует на Монмартре и немножко в Марэ, похоже, там единой стены свободной от химер не осталось.

Вышла - и опять вымерший летний город, да что ж за счастье такое. Перед мэрией, впрочем, раскинулся брокант - но тихий, я спускаться не стала, а продолжила банкет в следующем музее. Налево пойдешь - первую мировую найдешь, направо пойдешь - выставка про животных. Вот там - полы скрипели под резиной подошв, как в летнем ДК - ну или еще в каком знаковом месте! Скромно все: копии Розы Бонёр, витрины с нормандскими интерьерами, подковы для коров...

На обратной дороге заглянула на выгон налить воды лошадям. Там система ниппель: сначала на соседнем поле в кустах найти бетонный колодец и ломиком отвернуть на дне его вентиль. Через полчаса вернулась, чтобы закрыть кран - колодец наполнился водой, точнее грязью, нащупать вентиль не удавалось. Пока стояла там на четвереньках, за спиной появился походник с музычкой и уверенно прошествовал по полю в тупик. Вода у лошадей, сгоняла к ним на вело, уже переливалась через край кадки - снова попыталась ломиком, потом свесилась по пояс в дыру и нащупала вентиль руками, уфф, завернула. Походник с музычкой вернулся и ушел по GR 22, не заметила: в направлении Горы Сен-Мишель - или в противоположном.

В сущности, пересечь Бретань с юга на север - это как из Ебурга в Челябинск; но ощущается охуеть какой одиссеей. Второй забронированный маршрут тоже отменил водитель первой его половины, на пересадку в Ренне я теперь не успевала. Начиная отчаиваться, рыла и перерывала возможности, бронировала и отменяла - а потом плюнула и поехала на поезде. За пять дней потратила на ближний по сути транспорт больше, чем с начала года на все Шамбери и Байонны; но как-то вошла в раж расточительства, гуляй, рванина.

После всех треволнений и перетасовок последних двух недель ощущаю острую потребность в любящем окружении. "План Б - это ко мне?" "Нет, ты - мой план А!" Но если бы я с самого начала, как собиралась, из Випассаны рванула на Ла Манш - не прочувствовала бы настолько радости, нужен был откач маятника в дискомфорт. И платье бы на Груа не выгуляла. А так все сложилось идеально, мир хороший, спасибо за удачу.

С корабля на бал - у пекаря, как всегда, толпа друзей-приятелей, пирушка вечером и большие перемены. С нашей последней встречи он сошелся с модисткой, в моей комнате теперь ателье, а дом заставлен и увешан уютным-женским, обжит. В законченном приделе поселились жильцы - и очень мне понравились: он музыкант, оба курят, разводят мяту, имеют трех кошек неимоверной толщины. Поле за GR22, в прошлом году кукурузное, нынче - пшеничное, давно убрано и желтая щетка открыла невиданный ранее рельеф всхолмий.

Я посидела с ними за аперо, а когда солнце село и они принялись за еду, ушла к себе - но все равно рядом: мое окно ровно над столами. Машины на оживленной департемантали перед домом все шумят, привыкну быстро. Разложить чемодан опять негде - но зато в комнате полно разноцветных ниток, вот все и зашью, а шорты заклею термозаплаткой, потому что есть утюг. Все хорошо, спасибо

Буддочки, не верится что полжизни назад мы были настолько романтичны, чтоб, запекая финифть на пятом этаже Гудкамипар, вслух читать ливню, струящемуся по окнам "Самый красивый утопленник в мире". Дауниха смотрит на дождь в Савойе. Ого! Щас пробки выбьет молнией и конец вайфаю. Побегать 40 минут по асфальту до крепости и обратно? А точно надо?

Вчера полностью удовлетворилась расхламлятельно, получив добро и загрузив прицеп трэшем спод-вокруг дома. А потом жгла: картон тут почему-то предпочитают не отвозить на переработку, и коробок скопилось в подпечье три кубометра. Печь уличная, хорошая, в ней наверное можно и пиццу и хлеб - но я просто топила уличные +30°: в клубах дыма спасаясь от мух. Стопила половину, выгребу золу и закончу на днях.

Под вечер осознала дату и пошла послушать Бошетунмай; и наткнулась на стрим концерта с потрясающе точно копирующим голос Цоя исполнителем. Как раз расхныкалась младеница (родители опять отводили Ами сексоваться) - но Алюминевые огурцы её быстро утешили, да и старшим детям пришлось по душе. И что-то я так и не выключила передачу, дослушала до конца. Парень навряд ли застал оригинал при жизни - но какое сходство, как дотошно он снимает малейшие особенности: "любишь кинотЯтры" и т п! "Бездельника не пою - высоковато". Казалось почему-то более правильным слушать не записи - а живое исполнение. И чат слушающих одновременно и "подпевающих" буквами единомышленников заражал и укреплял. Под конец ушла за угол дома и слушала финальные хиты сидя на ступеньке террасы, смотря в чужое небо и не видя ни одной знакомой бабочки; натрахавшийся Ами ржал в терцию.

Однако стихает; пойду таки до крепости и обратно.

Повесила на углу перистильной террасы веревочный гамак. Одесную - ящик с грецкими орехами, ошую - кобылы с жеребятами на фоне гор, из дома вайфай доносится; рай и рай. Правда, дети скоро меня обнаружили и выжили из гамака, залезли вдвоем и начали звать папу-маму: похвастаться, как им хорошо. Потом девочка свалилась и ушибла копчик, а мальчика ужалила оса; трогательно смотреть, как они, в целом живые, но потрепанные, как волчата с воем бегут за жалостью к родителям. Какие хорошие дети, деревенские - ни телевизора, ни приставки, ни развлекать их не требуют, как насмотрелась в городах - целыми днями на улице и в конюшнях, и Монтессори не нужен: вырастут какими надо, чую.

Вечером все уехали в гости, привязав волкопса на конюшенном дворе - если в доме оставить одного (я спать собиралась) начнет крушить. Там Джанго принялся безысходно рыдать; пришлоcь идти к нему, садиться рядом и утешать. Высунутые из денников лошадиные головы шумно хрумкали сеном. Принесла псу воды и обошла коней, я имен никого не знаю, кроме Ами - хосты сами выводят-заводят кормят, меня этой головоломке учить - только время тратить, не суюсь. Толстая кобыла с тихой гордостью стояла сбоку а на сене рядом спал жеребенок, подрыгивая ногами.

Выходя, заметила на выгоне раскидистую старую черешню с переспелыми, черными, начавшими уже подгнивать и осыпаться ягодами. Залезла на забор и объела то, до чего не дотянулись лошади; и забор не сломала, и мо не трэ. Хороший одинокий вечер, как люблю.

Наутро была по плану четырехчасовая пробежка с набором KV, проснулась по будильнику, дождалась рассвета и дунула. С па-а-алками, в финишерской жабомайке, с новым телефоном, который не разряжается через полчаса, и можно забуриться в какие угодно пампасы - и потом вернуться. Воды вот только литр - уже поняла, что с ручьями-источниками тут не густо, но что делать, камелбак не привезла, только фляжки. На север бежала по компостельской тропе, за перевалом на "Кр" добавила петлю с бельведером - и увидела пропущенные в мартовском походе через эти места руины замка Монбель: арка над обрывом и панорама, стоило лезть. А пуще того стоило - там всюду саранки: наши, сибирские, розовые-высокие - только что распустились! И колокольчики целыми полянами, голубые и белые. И мелкотравчатая орхидейка.

И земляника. Hа третьей с утра горе за 850 выглянуло солнце, и красных ягод под ногами высветило - на сей раз горстями; и все это над панорамой долины. Спасибо, спасибо; и еще смешно, что у меня протекторы на подошвах тоже с розовыми кончиками - как будто в землянике.

Четыре часа истекли, вода кончилась, хотелось напрямки домой, а я все садовничала (заблуждалась): вот только что уже на финишную прямую выходила! но убежала, обрадовавшись спуску, в противоположную сторону. Снова стемнело, редкое погромыхивание слилось в сплошной рокот. Наконец завстречались люди: два велосипедиста, два пары походников, бородатый всадник в шляпе на коне с манжетами. "Накроет, похоже!" "Ура!" Зашумело наверху, сквозь густой лес едва долетали капли - но ближе к дому участились прогалы, последние десять минут добегала под ливнем, озаряемым молниями. От конюшен бежал хост, в майке и сапогах - спасать от града кобылу с жеребенком. Хорошо, просто отлично, спасибо

Сходили с друзьями в поход с палатками по Нормандии. Сабж позаимствован у Эрве, вожатого - его любимая игра слов: "Добрый Эр (эр - название департамента, вместе звучит как "счастье") в лугах". Маршрут пролегал недалеко от тех мест, где я в апреле гуляла с Тэсс. Добрались до стартового городка на машинах, оставили их перед станцией, прошли 55 км за два дня, вернулись на поезде к машинам и на них в Париж. Логистика рандо авторства Эрве, как всегда, безупречна: все расписания/тарифы/ набор/километраж объявлены заранее - знаешь на что подписываешься. Тусовка уже пару лет как начала ходить с ночевками за пределы Иль-де-Франс, но впервые для меня все сложилось с моим пребыванием поблизости, диспонибельностью, наличием экипировки и подъемной ценой за проезд. В последний раз до этого я ходила с палаткoй то ли в Тамани, то ли на Алтае - лет двадцать назад.

( Но как раз палатку я решила не брать! )